Как страшно и чудесно создал ее творец!
Рождение звезды
У психоаналитиков есть термин, называемый «синдром Мэрилин Монро». Это не заболевание, скорее,состояние души,
а потому излечимо. Женщины, страдающие этим синдромом, мучаются отвращением к себе и бесплодными поисками любви. Как ни странно, но страдает им чуть ли не половина женщин земного шара. Но почему во главе их оказалась Мэрилин?
а потому излечимо. Женщины, страдающие этим синдромом, мучаются отвращением к себе и бесплодными поисками любви. Как ни странно, но страдает им чуть ли не половина женщин земного шара. Но почему во главе их оказалась Мэрилин?
Когда Мэрилин Монро хоронили, заупокойной службы в полном смысле этого слова не было. Был произнесен лишь один псалом, который начинался словами, что и вынесены в заголовок: «Как страшно и чудесно Создал ее Творец!» И слово «страшно» не случайно на первом месте.
Не секрет, что Мэрилин в жизни была нелюдима и терялась в компании незнакомых людей. С кем она находила общий язык сразу,
так это с детьми, которые видели в ней такого же ребенка, как они сами.
Однажды, когда Мерилин самозабвенно играла с маленькой девочкой - дочерью ее друзей, та спросила у нее, почему она никогда ничего не рисует. Монро ответила, что рисовать совсем не умеет. «Просто ты не пробовала», - засмеялась девочка.
Не секрет, что Мэрилин в жизни была нелюдима и терялась в компании незнакомых людей. С кем она находила общий язык сразу,
так это с детьми, которые видели в ней такого же ребенка, как они сами.
Однажды, когда Мерилин самозабвенно играла с маленькой девочкой - дочерью ее друзей, та спросила у нее, почему она никогда ничего не рисует. Монро ответила, что рисовать совсем не умеет. «Просто ты не пробовала», - засмеялась девочка.
Мэрилин дали коробку с карандашами и лист бумаги. И оказалось, что рисует она хорошо.
На своем первом в жизни рисунке Мэрилин нарисовала маленькую девочку, чумазую и оборванную. Девочка плакала. Внизу актриса написала: «Одна».
Любой психоаналитик скажет, как важен для человека «тыл» положительных детских воспоминаний. Это то место, куда в случае невзгод можно на какое-то время спрятаться. А как быть, если спрятаться некуда?
«В детстве я обожала играть, - вспоминала Монро, - мне не нравился мир вокруг меня, он был слишком мрачным. Больше всего я любила играть в «дом». Легко представить себе, как маленькая Норма Джин «назначала роли»: «Ты будешь мамой, ты - папой».
На своем первом в жизни рисунке Мэрилин нарисовала маленькую девочку, чумазую и оборванную. Девочка плакала. Внизу актриса написала: «Одна».
Любой психоаналитик скажет, как важен для человека «тыл» положительных детских воспоминаний. Это то место, куда в случае невзгод можно на какое-то время спрятаться. А как быть, если спрятаться некуда?
«В детстве я обожала играть, - вспоминала Монро, - мне не нравился мир вокруг меня, он был слишком мрачным. Больше всего я любила играть в «дом». Легко представить себе, как маленькая Норма Джин «назначала роли»: «Ты будешь мамой, ты - папой».
Почему именно дом? Да потому, что дома у Монро посути никогда не было.По иронии судьбы, она умерла в собственном доме, который купила незадолго до этого. Ее проницательный психоаналитик доктор Гринсон посоветовал ей сделать это, надеясь тем самым как-то возродить ее к жизни. Не получилось.
Ведь дом - это не только стены. Это еще и люди. Мэрилин любила фотографироваться. Но лишь тогда, когда была готова к этому. Безоблачное лицо. Еще до того, как щелкал затвор камеры, она успевала надеть на лицо свою «фирменную» улыбку.
Поймать ее врасплох было почти невозможно. И все же есть несколько снимков настоящей Монро. Странно, что они сохранились: после каждой своей фотосессии она тщательно отбирала те кадры, которые казались ей удачными, прочие уничтожались.
И все-таки есть снимок на пляже Санта-Моники, - в свитере поверх купальника. Зябкий жест, в глазах усталость, неприкаянность. Сомнений нет - на этой фотографии подлинная Мэрилин. Одинокий напуганный ребенок во враждебном мире.
И все-таки есть снимок на пляже Санта-Моники, - в свитере поверх купальника. Зябкий жест, в глазах усталость, неприкаянность. Сомнений нет - на этой фотографии подлинная Мэрилин. Одинокий напуганный ребенок во враждебном мире. Из-за этого Мэрилин никогда не была религиозна. Перед тем как выйти замуж за Артура Миллера, она даже перешла в иудаизм, который исповедовал ее жених. Актриса отлично знала, что шизофрения, которой страдали ее дед, бабушка и мать, с большой долей вероятности передается по наследству. Потому всю жизнь опасалась, что ее запрут. И когда однажды это случится, у нее от ужаса произойдет первое настоящее помутнение рассудка. Что любопытно, всю жизнь актриса утверждала, что ее мать умерла, несмотря на то, что Глэдис здравствовала. Пытаясь «похоронить» мать, Мэрилин, очевидно, стремилась закопать свой страх перед сумасшествием.
Ведь дом - это не только стены. Это еще и люди. Мэрилин любила фотографироваться. Но лишь тогда, когда была готова к этому. Безоблачное лицо. Еще до того, как щелкал затвор камеры, она успевала надеть на лицо свою «фирменную» улыбку.
Поймать ее врасплох было почти невозможно. И все же есть несколько снимков настоящей Монро. Странно, что они сохранились: после каждой своей фотосессии она тщательно отбирала те кадры, которые казались ей удачными, прочие уничтожались.
И все-таки есть снимок на пляже Санта-Моники, - в свитере поверх купальника. Зябкий жест, в глазах усталость, неприкаянность. Сомнений нет - на этой фотографии подлинная Мэрилин. Одинокий напуганный ребенок во враждебном мире.
И все-таки есть снимок на пляже Санта-Моники, - в свитере поверх купальника. Зябкий жест, в глазах усталость, неприкаянность. Сомнений нет - на этой фотографии подлинная Мэрилин. Одинокий напуганный ребенок во враждебном мире. Из-за этого Мэрилин никогда не была религиозна. Перед тем как выйти замуж за Артура Миллера, она даже перешла в иудаизм, который исповедовал ее жених. Актриса отлично знала, что шизофрения, которой страдали ее дед, бабушка и мать, с большой долей вероятности передается по наследству. Потому всю жизнь опасалась, что ее запрут. И когда однажды это случится, у нее от ужаса произойдет первое настоящее помутнение рассудка. Что любопытно, всю жизнь актриса утверждала, что ее мать умерла, несмотря на то, что Глэдис здравствовала. Пытаясь «похоронить» мать, Мэрилин, очевидно, стремилась закопать свой страх перед сумасшествием.
Итак, девочка сменила с десяток приемных семей, два года провела в приюте. Впоследствии она утверждала, что однажды ее изнасиловал отчим. Можно смело утверждать, что и это - ее очередная мазохистская фантазия, «бьющая на жалость», - все семьи, куда отдавали Мэрилин, были образцом добропорядочности. Но, очевидно, хлебнула она немало.
Так, в одной семье девочку заставляли мыться после всех. Воду из экономии не меняли, так что она была черной. Мэрилин сопротивлялась и кричала, но ее силой усаживали в ванну. Привезенная в приют, девочка тут же убежала. Ее быстро вернули. Мэрилин вошла в кабинет директрисы, втянув голову в плечи.
Она ожидала справедливого возмездия. Но вместо этого суровая женщина погладила ее по голове и сказала несколько добрых слов. Больше Мэрилин не доставляла директрисе неприятностей. Приют на всю жизнь внушил ей отвращение к распорядку дня. Монро никогда не ела по часам, предпочитая помногу раз на дню «наведываться» в холодильник и отщипывать по кусочку от того или иного блюда. По словам ее первого мужа Джима Догерти, когда он вечером заглядывал в холодильник, его начинало тошнить.
О том, в какой комнате находится актриса, всегда можно было судить по «дорожке» из скомканной одежды, брошенного нижнего белья и предметов косметики. Мать - путеводная звезда любого человека. Ее мать Глэдис Бейкер, урожденная Монро, в этом смысле не исключение. Она посеяла в дочери те семена, которые в будущем расцветут пышным цветом. Прежде всего - сказка об отце.
Так, в одной семье девочку заставляли мыться после всех. Воду из экономии не меняли, так что она была черной. Мэрилин сопротивлялась и кричала, но ее силой усаживали в ванну. Привезенная в приют, девочка тут же убежала. Ее быстро вернули. Мэрилин вошла в кабинет директрисы, втянув голову в плечи.
Она ожидала справедливого возмездия. Но вместо этого суровая женщина погладила ее по голове и сказала несколько добрых слов. Больше Мэрилин не доставляла директрисе неприятностей. Приют на всю жизнь внушил ей отвращение к распорядку дня. Монро никогда не ела по часам, предпочитая помногу раз на дню «наведываться» в холодильник и отщипывать по кусочку от того или иного блюда. По словам ее первого мужа Джима Догерти, когда он вечером заглядывал в холодильник, его начинало тошнить.
О том, в какой комнате находится актриса, всегда можно было судить по «дорожке» из скомканной одежды, брошенного нижнего белья и предметов косметики. Мать - путеводная звезда любого человека. Ее мать Глэдис Бейкер, урожденная Монро, в этом смысле не исключение. Она посеяла в дочери те семена, которые в будущем расцветут пышным цветом. Прежде всего - сказка об отце.
Мэрилин так никогда и не узнала, кем он был, - муж покинул Глэдис до рождения дочери. Но мать любила показывать ей фотографию некоего мужчины, очень похожего на Кларка Гейбла.
Вот девочка и решила, что ее папа -знаменитый на всю страну актер. Подруги поднимали ее на смех, но Мэрилин твердо стояла на своем. Так и неизвестно, сообщила ли она об этом самому Гейблу, с которым встретилась на съемках фильма «Неприкаянные». Видимо, сообщила. Потому что после фильма у актрисы обострилась депрессия -общение оказалось не из приятных.
После смерти актера Мэрилин будет терзаться угрызениями совести - она и впрямь плохо обходилась с ним на съемочной площадке. Но она не виновата (оправдывалась позже актриса), ведь она видела в нем своего отца и вымещала на нем долгие годы одиночества... Кстати, почти всех своих мужей Монро дома называла «папочка».
Одной из фобий Мэрилин был страх сойти с ума. И надо сказать, страх этот имел все основания. До сих пор неизвестно, кто просветил Мэрилин по поводу истории ее рода.
Но факты остаются фактами. Дед по материнской линии повесился, бабушка умерла в больнице для душевнобольных. Кстати, Мэрилин позднее уверяла, что помнит, как бабушка пыталась ее задушить. Скорее всего, это лишь выдумка - актриса любила вызывать жалость к себе. О том, что у Глэдис были неконтролируемые приступы ярости , и что она помещена в сумасшедший дом, Мэрилин знала - это случилось, когда ей было семь лет. С тех пор Глэдис почти не выходила из больницы. Мэрилин помнила, что мать была фанатичной христианкой и при любом удачном случае пыталась наставить девочку на путь истинный.
Вот девочка и решила, что ее папа -знаменитый на всю страну актер. Подруги поднимали ее на смех, но Мэрилин твердо стояла на своем. Так и неизвестно, сообщила ли она об этом самому Гейблу, с которым встретилась на съемках фильма «Неприкаянные». Видимо, сообщила. Потому что после фильма у актрисы обострилась депрессия -общение оказалось не из приятных.
После смерти актера Мэрилин будет терзаться угрызениями совести - она и впрямь плохо обходилась с ним на съемочной площадке. Но она не виновата (оправдывалась позже актриса), ведь она видела в нем своего отца и вымещала на нем долгие годы одиночества... Кстати, почти всех своих мужей Монро дома называла «папочка».
Одной из фобий Мэрилин был страх сойти с ума. И надо сказать, страх этот имел все основания. До сих пор неизвестно, кто просветил Мэрилин по поводу истории ее рода.
Но факты остаются фактами. Дед по материнской линии повесился, бабушка умерла в больнице для душевнобольных. Кстати, Мэрилин позднее уверяла, что помнит, как бабушка пыталась ее задушить. Скорее всего, это лишь выдумка - актриса любила вызывать жалость к себе. О том, что у Глэдис были неконтролируемые приступы ярости , и что она помещена в сумасшедший дом, Мэрилин знала - это случилось, когда ей было семь лет. С тех пор Глэдис почти не выходила из больницы. Мэрилин помнила, что мать была фанатичной христианкой и при любом удачном случае пыталась наставить девочку на путь истинный.
" Моя беда: я опоздала родиться. Не могу включиться в бешеную американскую гонку... Надо бежать все быстрее. Но человек бежит до тех пор, пока может. Приятно заставлять людей мечтать, но... всему есть конец"
Когда незадолго до смерти Мэрилин попала в больницу с воспалением желчного пузыря, врач, принимавший ее, поразился - он не ожидал, что все мирно известная актриса окажется буквально нашпигованной различными недугами - физическими и психическими. Но тело, так часто дававшее «сбои», хотели все!
Как такое могло быть? Актерская игра? безусловно, да - Мэрилин Монро всю жизнь играла Мэрилин Монро. Но не только игра. Так что же? От ее экранного образа веет чем-то неуловимым. Это подобно аромату выдохшихся духов в старомодном фигурном флаконе. Этому нельзя дать определение. Но мы все же попытаемся. Для этого необходимо опять вернуться к ее детству. Если вглядеться в ее лицо, создается странное ощущение. Она явно не осознает своей привлекательности! В этом, пожалуй, один из секретов ее успеха. Монро-звезда, на всю жизнь сохранила комплекс «гадкого утенка»! Трудно подсчитать количество ее претензий к собственной внешности. Доподлинно известно, что ей очень не нравились ее собственные уши, бедра, ноги. Кроме того, она считала, что очень низкоросла, - и без высокого каблука чувствовала себя не в своей тарелке. К слову, достигнув «звездности», она мучилась чувством вины, ей казалось, что она дурачит всех. Камеры она боялась до тошноты.
По завершении своего последнего в жизни интервью она попросила журналиста: «Пожалуйста, не делайте меня смешной!» Смена имени -с Нормы Джин Бейкер на Мэрилин Монро - стала шансом изменить себя. Но этим шансом актриса не воспользовалась. Не помогли ни пластические операции, ни обесцвечивание волос. Дело в том, что по-настоящему Норма Джин никогда не покидала блистательную оболочку, которая называлась теперь «Мэрилин Монро».
Как-то ее друг писатель Трумен Капоте застал ее перед зеркалом. На вопрос, что она делает, актриса ответила: «Смотрю на Нее». Гример Монро позднее вспоминал, как пугающе менялась Мэрилин после того, как он заканчивал заниматься ею. Ее друзья могли даже наблюдать, как она «включала» Мэрилин Монро и «выключала». Прохожие останавливались и начинали таращиться на актрису, хотя минуту назад все проходили мимо, не замечая ее.
По завершении своего последнего в жизни интервью она попросила журналиста: «Пожалуйста, не делайте меня смешной!» Смена имени -с Нормы Джин Бейкер на Мэрилин Монро - стала шансом изменить себя. Но этим шансом актриса не воспользовалась. Не помогли ни пластические операции, ни обесцвечивание волос. Дело в том, что по-настоящему Норма Джин никогда не покидала блистательную оболочку, которая называлась теперь «Мэрилин Монро».
Как-то ее друг писатель Трумен Капоте застал ее перед зеркалом. На вопрос, что она делает, актриса ответила: «Смотрю на Нее». Гример Монро позднее вспоминал, как пугающе менялась Мэрилин после того, как он заканчивал заниматься ею. Ее друзья могли даже наблюдать, как она «включала» Мэрилин Монро и «выключала». Прохожие останавливались и начинали таращиться на актрису, хотя минуту назад все проходили мимо, не замечая ее.
Можно назвать это свечением, которое Монро «включала», скорее всего, неосознанно. А вот свою раздвоенность она ощущала. При этом было бы ошибочно называть это раздвоением личности, расщеплени ем сознания.
С точки зрения психиатрии ее состояние можно было назвать пограничным, на грани нервного и психического расстройств. Такие люди отличаются эмоциональной нестабильностью, импульсивностью, эксцентричностью, склонностью к театральности. Они могут быть привлекатель ны. При этом очень нуждаются в одобрении окружающих, не выносят одиночества. Если люди их отвергают, впадают в отчаяние. Крайнюю ранимость Монро отмечали все.
Она могла зарыдать, увидев на обочине мертвую собаку. Одна ее подруга вспоминала, что стоило ей отлучиться в туалет, как Мэрилин уже казалось, что «ее бросили одну на этом свете», и она врывалась в уборную следом за ней. Она всю жизнь жила, точно доказывая что-то себе, всем. Ее неуверенность в себе стала притчей во языцах.
Так, когда до ее свадьбы с Артуром Миллером оставалось два часа, актриса в панике обзванивала друзей, умоляя сказать, выходить ей замуж или нет. Об эксцентричности поведения и говорить нечего. О ее склонности к эксгибиционизму знали все. Она могла раздеться перед любой аудиторией. В детстве при посещении церкви она испытывала почти непреодолимое желание сбросить с себя всю одежду. Нижнего белья она не носила.
Если она и не осознавала своей привлекательности, то свою сексуальную ауру чувствовала безусловно. С этим был связан еще один ее комплекс - комплекс «несоответствия». Она, у которой «секс был написан на лице», была... фригидна! Об этом упоминали многие ее мужчины, да и она сама. «Я всегда была холодна, как ископаемое,- признавалась Монро, -не понимаю, почему многих людей так мучают проблемы секса.
С точки зрения психиатрии ее состояние можно было назвать пограничным, на грани нервного и психического расстройств. Такие люди отличаются эмоциональной нестабильностью, импульсивностью, эксцентричностью, склонностью к театральности. Они могут быть привлекатель ны. При этом очень нуждаются в одобрении окружающих, не выносят одиночества. Если люди их отвергают, впадают в отчаяние. Крайнюю ранимость Монро отмечали все.
Она могла зарыдать, увидев на обочине мертвую собаку. Одна ее подруга вспоминала, что стоило ей отлучиться в туалет, как Мэрилин уже казалось, что «ее бросили одну на этом свете», и она врывалась в уборную следом за ней. Она всю жизнь жила, точно доказывая что-то себе, всем. Ее неуверенность в себе стала притчей во языцах.
Так, когда до ее свадьбы с Артуром Миллером оставалось два часа, актриса в панике обзванивала друзей, умоляя сказать, выходить ей замуж или нет. Об эксцентричности поведения и говорить нечего. О ее склонности к эксгибиционизму знали все. Она могла раздеться перед любой аудиторией. В детстве при посещении церкви она испытывала почти непреодолимое желание сбросить с себя всю одежду. Нижнего белья она не носила.
Если она и не осознавала своей привлекательности, то свою сексуальную ауру чувствовала безусловно. С этим был связан еще один ее комплекс - комплекс «несоответствия». Она, у которой «секс был написан на лице», была... фригидна! Об этом упоминали многие ее мужчины, да и она сама. «Я всегда была холодна, как ископаемое,- признавалась Монро, -не понимаю, почему многих людей так мучают проблемы секса.
Меня они волнуют не более чем чистка ботинок».
Незадолго до смерти она с горечью сказала: «Женщины из меня не получилось. Мужчины всегда слишком многого ждали от меня. Они ожидали и ожидают, что зазвонят колокола и засвистят свистки, но я ничем не отличаюсь от обычных женщин». Однако продолжала перед выходом в свет обрезать одну из бретелек платья. Она пришивала ее обратно одним стежком.
Стоило в самый «интересный» момент вдохнуть поглубже, бретелька рвалась, и раздавались крики восхищения. Мэрилин изо всех сил пыталась соответствовать своему экранному образу. В постели она симулировала удовольствие. Но зачем? Да чтобы ее любили. Ее многочисленные любовные связи объяснялись очень просто - с помощью секса она пыталась получить любовь. А это сулило одни разочарования.
Это была взрослая женщина, которая так никогда и не научилась строить отношения с людьми. Доктор Гринсон, ее последний психиатр, записал: «Часто, по мере того как ее беспокойство усиливается, она начинает вести себя, как сирота, беспризорное существо, мазохистски провоцируя людей на плохое обращение с ней». Плохое обращение влекло за собой затяжные приступы отчаяния. Это был заколдованный круг. Всю жизнь Монро наступала на одни и те же грабли.
И рано или поздно семейный очаг превращался, по словам некоего друга Мэрилин, «в минное поле, по которому бродят маниакально-депрессивные люди». Замужество с Монро вызвало у Артура Миллера, ее последнего супруга, длительный творческий кризис.
Незадолго до смерти она с горечью сказала: «Женщины из меня не получилось. Мужчины всегда слишком многого ждали от меня. Они ожидали и ожидают, что зазвонят колокола и засвистят свистки, но я ничем не отличаюсь от обычных женщин». Однако продолжала перед выходом в свет обрезать одну из бретелек платья. Она пришивала ее обратно одним стежком.
Стоило в самый «интересный» момент вдохнуть поглубже, бретелька рвалась, и раздавались крики восхищения. Мэрилин изо всех сил пыталась соответствовать своему экранному образу. В постели она симулировала удовольствие. Но зачем? Да чтобы ее любили. Ее многочисленные любовные связи объяснялись очень просто - с помощью секса она пыталась получить любовь. А это сулило одни разочарования.
Это была взрослая женщина, которая так никогда и не научилась строить отношения с людьми. Доктор Гринсон, ее последний психиатр, записал: «Часто, по мере того как ее беспокойство усиливается, она начинает вести себя, как сирота, беспризорное существо, мазохистски провоцируя людей на плохое обращение с ней». Плохое обращение влекло за собой затяжные приступы отчаяния. Это был заколдованный круг. Всю жизнь Монро наступала на одни и те же грабли.
И рано или поздно семейный очаг превращался, по словам некоего друга Мэрилин, «в минное поле, по которому бродят маниакально-депрессивные люди». Замужество с Монро вызвало у Артура Миллера, ее последнего супруга, длительный творческий кризис.
Голливуд - место, где вам платят тысячу долларов за поцелуй и пятьдесят центов за вашу душу. Я знаю это, потому что отклоняла первое неоднократно
и протягивала руку для пятидесяти центов.
и протягивала руку для пятидесяти центов.
Ди Маджио, муж № 2, всю жизнь будет тешить себя иллюзией, что актриса вернется, годами мирясь с ролью жилетки, в которую время от времени Мэрилин плакалась.
Своим мужчинам она причиняла немало бед, но одно несомненно - в жизни каждого из них она оставила вечный след, для каждого стала Незабываемой. Интересно, что все ее беспорядочные связи имели место именно в те периоды, когда актриса была замужем.
Пуститься во все тяжкие она могла лишь обретя чувство защищенности. «Я как ребенок, который может играть в саду, лишь когда знает, что мать рядом», - говорила Монро.
Она хотела быть свободной и в то же время смертельно боялась одиночества.
Эта «секс-бомба на все времена» мечтала обрести счастье в браке с единственным мужчиной и в материнстве. Так почему же не срослось? Ведь все ее мужья были очень разными - простецкий, «незамороченный» Догерти, импульсивный Ди Маджио, уравновешенный интеллектуал Артур Миллер. Виной всему была несомненно ее незрелость.
Маленькая девочка выросла в красивую женщину, но так и не осознала этого. Ее «легкость в мыслях» поражала. Она могла написать в еженедельнике в графе «Сделать»: «Завоевать президента».
Жене одного из своих многочисленных любовников она однажды вполне искренне заявила: «Вы его не любите, а я люблю. Вы не могли бы с ним развестись, чтобы мы поженились?» Любой психоаналитик скажет вам, что невозможно любить кого-то, не любя себя. Каждый свой развод она воспринимала, как трагедию.
Своим мужчинам она причиняла немало бед, но одно несомненно - в жизни каждого из них она оставила вечный след, для каждого стала Незабываемой. Интересно, что все ее беспорядочные связи имели место именно в те периоды, когда актриса была замужем.
Пуститься во все тяжкие она могла лишь обретя чувство защищенности. «Я как ребенок, который может играть в саду, лишь когда знает, что мать рядом», - говорила Монро.
Она хотела быть свободной и в то же время смертельно боялась одиночества.
Эта «секс-бомба на все времена» мечтала обрести счастье в браке с единственным мужчиной и в материнстве. Так почему же не срослось? Ведь все ее мужья были очень разными - простецкий, «незамороченный» Догерти, импульсивный Ди Маджио, уравновешенный интеллектуал Артур Миллер. Виной всему была несомненно ее незрелость.
Маленькая девочка выросла в красивую женщину, но так и не осознала этого. Ее «легкость в мыслях» поражала. Она могла написать в еженедельнике в графе «Сделать»: «Завоевать президента».
Жене одного из своих многочисленных любовников она однажды вполне искренне заявила: «Вы его не любите, а я люблю. Вы не могли бы с ним развестись, чтобы мы поженились?» Любой психоаналитик скажет вам, что невозможно любить кого-то, не любя себя. Каждый свой развод она воспринимала, как трагедию.
В связи с этим можно вдоволь порассуждать на тему «куда приводят мечты». Маленькая девочка, которую недолюбили в детстве, оказалась не готова к тому, что жизнь - это испытание. Любые отклонения от «жизненного сценария», составленного в детстве, приводили к серьезным душевным катастрофам.
А сценарий этот родился... в кинотеатре. Чтобы не проводить время со своими очередными приемными родителями, Монро любила днями напролет просиживать в кинотеатрах. Голливудский дурман заморочил ее голову раз и навсегда. «Влюбиться, выйти за «хорошего парня», наплодить детишек». И все.
Фабрика грез не могла себе позволить неблагополучных финалов! И Монро мерила жизнь киношной меркой. Невзгоды неизменно сваливались на эту слабую натуру как снег на голову. Наиболее сильным потрясением для Мэрилин стала ее неспособность иметь детей. Сказалось огромное количество абортов. Любой врач подтвердит, что аборт наносит вред прежде всего психике женщины. А что уж говорить о таком душевно нестабильном человеке, как Монро.
А сценарий этот родился... в кинотеатре. Чтобы не проводить время со своими очередными приемными родителями, Монро любила днями напролет просиживать в кинотеатрах. Голливудский дурман заморочил ее голову раз и навсегда. «Влюбиться, выйти за «хорошего парня», наплодить детишек». И все.
Фабрика грез не могла себе позволить неблагополучных финалов! И Монро мерила жизнь киношной меркой. Невзгоды неизменно сваливались на эту слабую натуру как снег на голову. Наиболее сильным потрясением для Мэрилин стала ее неспособность иметь детей. Сказалось огромное количество абортов. Любой врач подтвердит, что аборт наносит вред прежде всего психике женщины. А что уж говорить о таком душевно нестабильном человеке, как Монро.
Возможно, подсознательно ее мучила совесть - следствие материнских проповедей. Ее невозможность забеременеть, видимо, была связана еще и с подсознательным протестом против материнства. «Я хочу ребенка. Но я боюсь», - поделилась она однажды с подругой. Боялась того, что ребенок может повторить ее судьбу. В любом младенце она видела бедную Норму Джин. Фабрика грез не могла себе позволить неблагополучных финалов! И Монро мерила жизнь киношной меркой. Невзгоды неизменно сваливались на эту слабую натуру как снег на голову.
Наиболее сильным потрясением для Мэрилин стала ее неспособность иметь детей. Сказалось огромное количество абортов. Любой врач подтвердит, что аборт наносит вред прежде всего психике женщины. А что уж говорить о таком душевно нестабильном человеке, как Монро. Возможно, подсознательно ее мучила совесть - следствие материнских проповедей. Ее невозможность забеременеть, видимо, была связана еще и с подсознательным протестом против материнства.
«Я хочу ребенка. Но я боюсь», - поделилась она однажды с подругой. Боялась того, что ребенок может повторить ее судьбу. В любом младенце она видела бедную Норму Джин. И все же каждый выкидыш превращался для нее в конец света. На фронтоне ее первого
и последнего дома было выбито по-латыни: «Здесь я заканчиваю свое путешествие».
«Могла ли она перенестись в реальность? Существовала ли для нее жизнь вне пределов мечты?» - записал Норман Ростен, поэт и друг Мэрилин Монро. Все разговоры о том, что актрису могли убить, лишены основания. Достаточно ознакомиться с мнениями многочисленных психиатров, лечивших ее, почитать воспоминания друзей и мужей великой блондинки. Странным покажется лишь
тот факт, что она ухитрилась дожить до тридцати шести лет! Сколько раз ее, перебравшую со снотворным, вытаскивали с того света коллеги, друзья и мужья.
Наиболее сильным потрясением для Мэрилин стала ее неспособность иметь детей. Сказалось огромное количество абортов. Любой врач подтвердит, что аборт наносит вред прежде всего психике женщины. А что уж говорить о таком душевно нестабильном человеке, как Монро. Возможно, подсознательно ее мучила совесть - следствие материнских проповедей. Ее невозможность забеременеть, видимо, была связана еще и с подсознательным протестом против материнства.
«Я хочу ребенка. Но я боюсь», - поделилась она однажды с подругой. Боялась того, что ребенок может повторить ее судьбу. В любом младенце она видела бедную Норму Джин. И все же каждый выкидыш превращался для нее в конец света. На фронтоне ее первого
и последнего дома было выбито по-латыни: «Здесь я заканчиваю свое путешествие».
«Могла ли она перенестись в реальность? Существовала ли для нее жизнь вне пределов мечты?» - записал Норман Ростен, поэт и друг Мэрилин Монро. Все разговоры о том, что актрису могли убить, лишены основания. Достаточно ознакомиться с мнениями многочисленных психиатров, лечивших ее, почитать воспоминания друзей и мужей великой блондинки. Странным покажется лишь
тот факт, что она ухитрилась дожить до тридцати шести лет! Сколько раз ее, перебравшую со снотворным, вытаскивали с того света коллеги, друзья и мужья.
В какой-то момент сломленный бедами рассудок лишился тормозов, «отключилось» чувство самосохранения. Актер Лоуренс Оливье открыто называл ее «шизофреничкой». Все знали, что не будь она Мэрилин Монро, она давно бы пребывала в лечебнице.
Ее звездность сыграла злую шутку. Вряд ли самоубийство было сознательным. Актриса пребывала в кромешной депрессии. Завешивала окно черными гардинами. Могла неделями не мыться, так что от нее дурно пахло, не расчесывать волосы.
Для того чтобы воссоздать былой облик Мэрилин Монро, парикмахер и гример трудились по восемь-девять часов! Ее привычка жаловаться всем и каждому на свою жизнь тоже сыграла против нее.
Когда вечером накануне смерти она взывала по телефону к друзьям, никто не придал этому значения. К депрессии прибавилась невротическая бессонница, которой она страдала долгие годы. Таблетки издавна были ее друзьями. Одна - чтобы заснуть, другая - чтобы проснуться, третья - чтобы взбодриться, четвертая - чтобы успокоиться...
Ее дом напоминал фармацевтический склад. Она часами не могла заснуть, и это приводило ее в бешенство. Чтобы наступил сон, горстями глотала пилюли, запивая их спиртным, - адский коктейль . Ходят слухи, что она одной из первых познакомилась с ЛСД! Сторонникам версии убийства Монро стоит прочесть ее стихи. Вот одно из них:
Ее звездность сыграла злую шутку. Вряд ли самоубийство было сознательным. Актриса пребывала в кромешной депрессии. Завешивала окно черными гардинами. Могла неделями не мыться, так что от нее дурно пахло, не расчесывать волосы.
Для того чтобы воссоздать былой облик Мэрилин Монро, парикмахер и гример трудились по восемь-девять часов! Ее привычка жаловаться всем и каждому на свою жизнь тоже сыграла против нее.
Когда вечером накануне смерти она взывала по телефону к друзьям, никто не придал этому значения. К депрессии прибавилась невротическая бессонница, которой она страдала долгие годы. Таблетки издавна были ее друзьями. Одна - чтобы заснуть, другая - чтобы проснуться, третья - чтобы взбодриться, четвертая - чтобы успокоиться...
Ее дом напоминал фармацевтический склад. Она часами не могла заснуть, и это приводило ее в бешенство. Чтобы наступил сон, горстями глотала пилюли, запивая их спиртным, - адский коктейль . Ходят слухи, что она одной из первых познакомилась с ЛСД! Сторонникам версии убийства Монро стоит прочесть ее стихи. Вот одно из них:
Жизнь,
Я бреду на все четыре стороны.
Закаленная морозом,
Крепкая, как паутина на ветру,
Свисающая до земли,
Я все еще как- то держусь...
Унизанные бисеринками лучи
Отливали оттенками,
Я наблюдала игру света...
Ах, жизнь, они одурачили тебя!
Я бреду на все четыре стороны.
Закаленная морозом,
Крепкая, как паутина на ветру,
Свисающая до земли,
Я все еще как- то держусь...
Унизанные бисеринками лучи
Отливали оттенками,
Я наблюдала игру света...
Ах, жизнь, они одурачили тебя!
Все предельно ясно. Непонятно одно. Что в этом существе, всю жизнь целенаправленно уничтожавшем себя год за годом, привлекало, притягивало столь многих?
«Ее не так-то легко постичь. Ее можно зримо представлять себе, отчетливее, чем кого
бы то ни было еще, но рано или поздно начинаешь понимать, что это не значит знать ее», - писал о Мэрилин Монро Генри Джеймс в «Крыльях голубки».
Эта аура сохранялась даже после ее смерти. Группа патологоанатомов, проводивших вскрытие знаменитого тела, при виде мертвой актрисы испытала вдруг «чувство искренней печали». А эти люди повидали немало! Так что же? Вглядитесь еще раз
в ее безупречное лицо. Оно нереально. На нем печать недолговечности. Бабочки живут лишь один день - и в этот день надо успеть наглядеться на них. Ее неуверенность, несчастливость притягивали к этой прекрасной сомнамбуле, шествующей по жизни
в наркотическом дурмане. Поставить точку в этой дискуссии может фотограф Берт Стерн, который последним снимал Мэрилин Монро на фотопленку.
«Ее не так-то легко постичь. Ее можно зримо представлять себе, отчетливее, чем кого
бы то ни было еще, но рано или поздно начинаешь понимать, что это не значит знать ее», - писал о Мэрилин Монро Генри Джеймс в «Крыльях голубки».
Эта аура сохранялась даже после ее смерти. Группа патологоанатомов, проводивших вскрытие знаменитого тела, при виде мертвой актрисы испытала вдруг «чувство искренней печали». А эти люди повидали немало! Так что же? Вглядитесь еще раз
в ее безупречное лицо. Оно нереально. На нем печать недолговечности. Бабочки живут лишь один день - и в этот день надо успеть наглядеться на них. Ее неуверенность, несчастливость притягивали к этой прекрасной сомнамбуле, шествующей по жизни
в наркотическом дурмане. Поставить точку в этой дискуссии может фотограф Берт Стерн, который последним снимал Мэрилин Монро на фотопленку.
«В ней были даль и мечта, - вспоминал он, - тайна и опасность. А также все остальное, включая Голливуд и девчонку из соседнего дома, на которой мечтает жениться каждый парнишка». Она была для каждого - и ни для кого. Близь и даль в одном флаконе.
Вот и все, что можно сказать о ней. Кстати, в свой последний визит в больницу актриса зарегистрировалась как Норма Джин Бейкер. Оговорка по Фрейду? А Артур Миллер, узнав о смерти Мэрилин Монро, сказал лишь, что не знает такой. Остается лишь гадать, кто знал ее - настоящую Мэрилин. И каково это - быть Мэрилин Монро!
Автор статьи: Наталья Клевалина
Источник статьи: Журнал "Story"
Вот и все, что можно сказать о ней. Кстати, в свой последний визит в больницу актриса зарегистрировалась как Норма Джин Бейкер. Оговорка по Фрейду? А Артур Миллер, узнав о смерти Мэрилин Монро, сказал лишь, что не знает такой. Остается лишь гадать, кто знал ее - настоящую Мэрилин. И каково это - быть Мэрилин Монро!
Автор статьи: Наталья Клевалина
Источник статьи: Журнал "Story"
